Откровение 16
2 Пошел первый Ангел и вылил чашу свою на землю: и сделались жестокие и отвратительные гнойные раны на людях, имеющих начертание зверя и поклоняющихся образу его.
3 Второй Ангел вылил чашу свою в море: и сделалась кровь, как бы мертвеца, и все одушевленное умерло в море.
4 Третий Ангел вылил чашу свою в реки и источники вод: и сделалась кровь.
5 И услышал я Ангела вод, который говорил: праведен Ты, Господи, Который еси и был, и свят, потому что так судил;
6 за то, что они пролили кровь святых и пророков, Ты дал им пить кровь: они достойны того.
7 И услышал я другого от жертвенника говорящего: ей, Господи Боже Вседержитель, истинны и праведны суды Твои.
8 Четвертый Ангел вылил чашу свою на солнце: и дано было ему жечь людей огнем.
9 И жег людей сильный зной, и они хулили имя Бога, имеющего власть над сими язвами, и не вразумились, чтобы воздать Ему славу.
10 Пятый Ангел вылил чашу свою на престол зверя: и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от страдания,
11 и хулили Бога небесного от страданий своих и язв своих; и не раскаялись в делах своих.
12 Шестой Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат: и высохла в ней вода, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного.
13 И видел я [выходящих] из уст дракона и из уст зверя и из уст лжепророка трех духов нечистых, подобных жабам:
14 это - бесовские духи, творящие знамения; они выходят к царям земли всей вселенной, чтобы собрать их на брань в оный великий день Бога Вседержителя.
15 Се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы не увидели срамоты его.
16 И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон.
17 Седьмой Ангел вылил чашу свою на воздух: и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий: совершилось!
18 И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Так великое!
19 И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его.
20 И всякий остров убежал, и гор не стало;
21 и град, величиною в талант, пал с неба на людей; и хулили люди Бога за язвы от града, потому что язва от него была весьма тяжкая.
(Откр.16:1-21)
И любить и верить перестанешь,
Окунувшись в волны суеты,
Если вдруг захочешь возвратиться
В мир страстей, забыть Иисуса путь,
Не забудь прийти к Нему проститься,
Еще раз в глаза Ему взглянуть.
Еще раз сказать Ему, как прежде,
Обо всем, что дух смутило твой,
О твоей несбывшейся надежде,
О тоске отчаянной, глухой,
О друзьях, о братьях, не хотевших
Тебе руку помощи подать,
Чтоб тебя от бури налетевшей
Защитить и в горе поддержать.Помолись.
И в этот миг прощальный, Может быть, душа твоя поймет,
Отчего ты грустный и печальный,
Отчего тоска тебя грызет.
И с Иисусом чудное общенье,
Может быть, тебе дарует вновь
Веру в жизнь, надежду, обновленье
И святую первую любовь.
Отец, услышь мое моление, быть может, я в последний раз
В молитве возношу прошение, в жестокий свой, предсмертный час.
Я смертной муки не боюсь, ведь я, Творец, к Тебе стремлюсь.
Всегда, идя со мною рядом, я по Твоим великим взглядам
В любви небесной возрастал и вот теперь, мой час настал.
За Слово истины высокой, не может враг никак понять,
Что мне не страшно умирать, пусть даже смертью и жестокой.
>Но вот молитву возношу, открывши боль души своей,
Творец, о матери прошу: о, помоги несчастной ей,
Ведь у нее здесь один единственный, любимый сын,
Храни ее, Отец мой вечный, Своей любовью бесконечной,
>Ее Тебе я отдаю, в Твои Божественные руки,
О, дай ей силы, я молю, в последний час мой смертной муки.
Сейчас, склонив свои колени, я пред лицом Твоим молюсь,
А завтра утром, на арене, к престолу славы вознесусь.
И сердце радостью объято; еще чуть-чуть, еще немного
И я взлечу в небесный град, и буду жить с Тобою, с Богом.
Ночная спящая столица, великий город — город Рим,
Где глубоко, в сырой темнице, молился вольный неба сын.
Ночная летняя прохлада укрыла все своей росой
И тихо, спящая отрада, дарила сладостный покой.
Молитвой сердце укрепив, спокойно спал страдалец юный
И луч, в окно проникнув, лунный, его собою осветил:
В нем все дышало красотой, в чертах небесного лица
В предсмертный час он был спокоен, как сын великого Творца.
Таких, как он, в тот час не мало за Бога свято умирало,
Чтоб средь языческих держав любовь Христа торжествовала.
И кровь Божественных детей арены Рима обогрела,
Но все сильнее, средь скорбей, живая вера возрастала.
Вот ночи время пролетело, и дверь тоскливо заскрипела,
И стража выполнять указ идет.
И он в последний раз по римским улицам шагает,
И с болью в сердце вспоминает:
О сколько же его друзей дорогой этой прошагали
И после, свято умирали от жутких пыток палачей.
Но тут, дорогу преграждая, к арене не успев дойти,
Он взгляд знакомых глаз встречает, почти в конце всего пути,
Как сразу руки ослабели, как сердце заболело рано,
Губами слышно еле-еле, он прошептал с тоскою: «мама».
И сразу сердце с болью сжалось от муки дикой, неземной,
Во взгляде просьба, вдруг, прорвалась невыразимою мольбой:
Не надо, мамочка, ты слышишь? Меня ведут же убивать,
Ведь ты с трудом от боли дышишь,
Зачем тебе сильней страдать? Сейчас откроют клеток двери,
Как в муке будешь ты взирать, когда меня на части звери
Клыками будут раздирать!
О, пожалей себя, родная; молю уйди, не мучь себя,
Как страшна мука эта злая,
Уйди же мать, прошу тебя!
Но материнский взгляд глубокий сказал с любовью неземной:
Сынок, я здесь не одинока, со мною Бог, Отец Святой.
Ты прав, жестока эта мука,
Но наш Господь страдал сильней,
Иди, пусть краткая разлука приблизит нас к Царю царей.
О, христианское терпение, как силен Бог твой в небесах,
Не знают, что такое страх твои наследники спасения.
Пред всем народом воин веры (какой он все же молодой),
Последний вздох — прыжок пантеры и льется кровь его струей.
Закрылись юные глаза, венец страдания приемля
И материнская слеза упала на сырую землю.
Года летят, летят стрелой, как быстро время пробегает
И мы, идя земным путем, следы кровавые встречаем.
Они все время там лежат, их толща времени не скроет,
Они о многом говорят, все воды мира их не смоют.
Быть может, каждого из нас страдания в мире так же ждут,
Но Тот, Кто нас однажды спас благословит земной наш путь.
Пусть будет горе, пусть мучения и испытания впереди,
Но мы идем в страну спасения в надежде, вере и любви.
Любовь детей к родителям
 |
 |  |  |
 |  Я дверь: кто войдет Мною, тот спасется.
Иоан. 10:9
| |
 |  |  |
«Да веселится отец твой и да торжествует мать твоя, родившая тебя» (Пр. 23:25)
В Китае, в старину, человеку, который был уличен в краже, отрубали руки. Попался в краже один вельможа, любимец императора. Император не мог отступить от закона и велел наказать преступника. Во дворе поставили плаху с кольцами, и на следующий день рано утром палач должен был отрубить вельможе руки. Но вот во дворец пришла девочка, дочь осужденного вельможи, со слезами прося, чтобы ее пропустили к императору. Хотя и с большим трудом, но исполнили ее просьбу придворные. Девочка пала ниц перед грозным владыкой.
«Великий государь, – сказала она, – отец мой присужден остаться без рук; так вот, отрубите мои руки, они тоже его, но не умеют прокормить нашу большую семью, как это делают его руки». У императора были свои дети, и ему понравилось, что маленькая девочка так любит отца.
«Пусть будет так, как ты просишь; но я предоставлю твоей воле отказаться от казни, хотя бы в самую последнюю минуту».
На другой день привели девочку во двор для казни. В центре двора стояла обрызганная кровью плаха, а возле нее – палач с обнаженным мечом. Побледнела девочка, смутилась на минуту, но вскоре овладела собой, подошла к плахе, просунула руки в кольца. Палач крепко привязал руки к плахе ремнями. Девочка не проронила ни слова. Палач поднял меч, а она закрыла глаза. Меч сверкнул, не задев и края пальцев.
«Император прощает отца твоего за великую твою любовь», – объявил императорский наперсник. Открыли двери тюрьмы. Выбежал к дочери отец, стал целовать ее руки и обливать их слезами.
На другой день объявили народу указ об отмене навеки жестокого старого закона. А во дворе для казней по императорскому приказу поставили столб с мраморной доской и на нем золотыми буквами написали, что дочь готова была отдать свои руки за руки отца, и в конце – слова: «Счастливы отцы, у которых есть такие дети, и счастлива земля, где есть такие семьи». Дети, любите ваших отцов и матерей словом и делом!
Создана быть любимой
Женские образы рядом
Сияние кротости
25.09.2008 В.С.Немцев
Она готова, как Мария, с жаждой слушать
Живые истины, склоняясь перед Словом.
Она, как Марфа, для людей настроит душу
И всех принять и накормить всегда готова.
Красива станом, как Есфирь; быстра, как серна;
Как Анна, с Господом в молитвенном совете;
И, как у Сарры, ее преданность и верность;
И, как Рахиль, несет в смиренье боль о детях.
Все сердце мужу отдает свое и дому
И добродетелью очаг свой устраяет,
Ей зависть, злоба и насмешки не знакомы,
Святой приветливостью дух ее сияет.
Она проста и на себя всегда похожа,
Сравнений нежных ее образ чудный просит.
Ей много славного Господь явил, но все же
Всего прекрасней доброта ее и кротость.
Любви целительный бальзам
17.01.2010 В.С.Немцев
Вглядеться мне умом хотелось
В ту тайну вечную одну:
Страдал Господь душой и телом,
Чтоб мы в смирении сумели
Все в совесть неба заглянуть.
Когда смотрю на небо верой,
Познав греха свою вину,
И вижу Господа примеры,
Трепещет дух, что вот теперь я
И в милость неба загляну.
Нет, не дано умом понять мне
Любви Господнюю страну,
Но, видя крест, Христа распятье,
Красу небесной благодати,
Я в сердце неба загляну.
Христос воскрес, разрушив в смерти
Ее греховную стену.
Идите все к Нему и верьте,
Чтоб, как судьбу на Божьей ленте,
В блаженство неба занлянуть.
Комментариев нет:
Отправить комментарий